Хроники Вернувшегося (сиквел к Паутине Света) - Страница 106

106

— Список повреждений не озвучивать. — Резко бросает Юно. — Зарядить "болванки"! Приготовится к торможению! Огонь! Огонь! Еще раз!

— Нехватка энерг…

— Промах! Промах!

— Остановить все генераторы! Торможение. Орудия непосредственной обороны…

— Расстояние пятьдесят, прямая наводка!

— Огонь!

— Попа… снаряды прошли насквозь!

— Гидроплазмы нет!

— Множественные поражения левого борта! Теряем левый маневровый пул!

— Энергоблок-два — пробоина!

— Туррели бьют! Цель… визуальный контакт — отсутствуют повреждения!

— Кэп, тип защиты не идентифицируется! Готовить маневр расхождения?

— Отставить. Разнесут корму — лишимся хода.

Перед моими глазами два окна — в одном трехмерная "скелетная" проекция "Нэко", чей левый борт на глазах наполняется краснотой отказавших систем, а на втором — вражеский… корабль? Это не обычная каменная платформа иных пропорций — что-то совсем другое: гладкая, почти лоснящаяся зеленая обшивка, хотя так и хочется сказать — шкура, двигателей нет. Зато отчетливо видны башни и створы ракетных лаунчеров, сейчас молчащие — реактивные системы обе стороны истратили уже на подлете. Бьют чем-то корпускулярным — менее мощным, чем кинетические пушки непосредственной обороны Куроко, но тоже прилетает неплохо: левая нижняя поверхность нашего судна буквально изорвана и кое-где горит. Работает треть орудий и ни одного целого двигателя коррекции…

…до меня и до дочери доходит одновременно.

— Это — не защита…

— Он просто не здесь!

— Яо, тормози прямо в него! Куроко ему не отклонить!

— Но…

Враг стремительно разрастается в оптических сенсорах. Счет на секунды и некогда объяснять, потому в голос ору:

— Экипаж, к столкновению… после перегрузки — на абордаж!

…враг до последнего движется равномерно и прямолинейно — то ли в таком режиме не может маневрировать, то ли те, кто им рулят не верят, что мы можем пойти на таран… и зря. В снопах пламени, извергающихся из уцелевших носовых и нижних дюз "Неко" с раздирающим душу скрежетом входит левой скулой в борт врага. Перегрузка такая, что сознание отключается, не смотря на броню, в рубке со звонкими металлическими хлопками что-то срывает с мест — остается надеяться, что крепления кресел выдержат… Темнота.

25

Как это обычно пишут — сознание вернулось рывком… на самом деле, темнота перед глазами отступала несколько секунд, постепенно "проявляя" окружающее пространство, и все это время я соображал, что же я все-таки вижу… и только потом сообразил поднять голову. Рубку было не узнать. В тусклом свете красного аварийного освещения с левой стороны пытались "проморгаться" несколько уцелевших основных ламп, откуда-то из-под разошедшихся панелей потолка сыпался нескончаемый водопад быстро тухнувших в воздухе искр, помещение медленно заполнял на глазах густеющий дым… в котором неподвижно застыли в перекошенных креслах человеческие фигуры в броне. Что тут произо… И только тут память вернула мне воспоминания последних секунд перед ударом-тараном. И сознание рухнуло в боевую медитацию — ни проявляющаяся головная боль, ни "плывущая" перед глазами картинка, ни чудящий вестибулярный аппарат мне не помешали.

Удар кулаком по механическому замку фиксатора на кресле — мимо сознания проходит вспыхнувшая во всем теле боль: да, броня, далекий потомок отцовских разработок в очередной раз спасла, перераспределив нагрузку и не дав привязной системе сломать ребра… а то и позвоночник, но сам удар никуда не делся. Сотрясение мозга, по крайне мере, явно идентифицируется по симптомам… побоку. Главное — мы не падаем. Пока. Безликие в одинаковой броне фигуры экипажа боевой рубки начинают шевелится — как ни странно, мое тело оказалось устойчивей… ах да, модификация. Не только белые волосы и реверсивное восстановление клеток, похоже… побоку. Это меня ведет или корабль качается? Надо спешить.

Удар по замку привязной системы. Рывком воздеть Юно на ноги. Удар. первый помощник качается, ноги подламываются и он падает на пол. Замок — удар. Рывком воздеть тело.

— Отец…

— Абордаж. — Информация после удара перестала выводится на видеосистему шлема, но я знаю — корабли сцепились бортами. Для перестроенного техникой медитации сознания это так же кристально ясно, как, например, какое усилие надо приложить, что бы допрыгнуть до ставшего в полтора ниже по центру мостика потолка, или как метнуть вот этот острый обломок неизвестно чего, что бы он воткнулся в стену. Система искажения пространства, какая-то очередная модификация использования продвинутого аналога кольца, создала вокруг врага кокон, стену… нет, правильнее сказать — воронку избирательно уменьшающую вероятность столкновения массы корабля и любого снаряда, материи… и потому разорвавший своей массой физический феномен экраноплан буквально влип в борт этого чужака в земном небе. И этим можно, и нужно воспользоваться.

Юно понимает меня без слов — непосредственная связь работает, но сейчас она нам не нужна — дочь знает что делать не хуже меня. Экзомышцы в полном варианте брони позволяют ей с легкостью сорвать перекошенную стенную панель, за которой расположен локальный арсенал: знакомые двуствольные винтовки. Примерно две трети боевой вахты осмысленно реагируют на ее команды.

Бег по поврежденному кораблю — как в тумане: смятые в самых неожиданных местах коридоры, переклинившие двери, лопнувшие от чудовищной деформации переборки… я не обращаю внимание на слова Юно, и на продолжающую крениться палубу тоже. Сколько времени прошло? Минута, две? Таймер в визоре шлема отсчитывает секунды медленно и лениво, как через силу, звуки доносятся как через вату. Впереди — месиво из обломков Куроко и корабля противника, перед которым бессильно замер бы любой человек в здравом уме… но это сейчас не про меня. Стены на глазах покрываются инеем — теплый воздух стремительно покидает "Нэко", оставляя языки изморози, без шлема мне было бы уже нечем дышать… и потому вытекающая через завал дымка как путеводная нить указывает, где проход, связавший двух воздушных гигантов. Переключение на плазму… и я первым ныряю в дымящийся проход. Так надо. Есть время командовать, есть время сражаться самому. Всем хорош экипаж Куроко — но они никогда не бежали по лесу, сжимая в руках ледяное копье и не зная, что будет через мгновение. Их учили — а я учился сам… окт взрывается ошметками хитина, я иду дальше… их учили реагировать на типовые ситуации правильно — а я штурмовал захваченное демонами здание с ножом в руке… разогнанный "рельсой" снаряд пробивает консоль на стене — и двойные двери нижнего главного коридора распахиваются. На стенах — чужие закорючки незнакомого языка, обшивка в некоторых местах кажется живой… винтовка толкает в плечо — очередью в треть магазина вольфрамовыми стрелками решечу следующие створки — и только потом выбиваю их плазмой, всаживая еще два заряда в месиво из шевелящихся тел "засады" — не добить, просто освободить проход. Судя по тому, что зажглась автокарта, с зелеными точками союзников — за мной все еще идут свои. Корабль хозяев октов выглядит чужим — но я сейчас даже не замечаю этого. Технологии, интерьер? Интерфейсы систему управления? Можно использовать хитин вместо пластика, можно вырастить живую автоматику, использовать неизвестный языковой код, но нельзя изменить логику — а логика тут человеческая. Понятная. И, кстати, я ошибся — это не боевой корабль. Вооруженная баржа. Лаборатория и, чуть-чуть, контрольный центр… заставить раскрыться двери лифтовой шахты, вбить плазменный шар на полной мощности и сомкнуть створки… а вот и главный зал управления. Не капитанский мостик, что вы — что-то вроде пультовой… в электроподстанции. Хозяев, увы, не застаю — несколько октов ощетиниваются в мою сторону, прикрывая проход, но я не обращаю на них внимание: получили жесткий приказ закрыть собою хозяев, которые уже — того. Кто-то из тех, что идет со мной — добьет. Свалили. На гражданской посудине должна быть система эвакуации.

106